Спружинили больших деревьев ветки,
ракеты тормозные напряглись.
«Падение в трясину – случай редкий,
но мне она спасла сегодня жизнь.–
Язон подумал. Капсула неспешно
в трясину погружалась. Безуспешно
Язон пытался верхний люк открыть.
«Да, так на дно недолго угодить!–
себе сказал он.– С кресла слез со стоном,–
Там, в средней части аварийный люк.
Подполз к нему, преодолев препоны,
Открыл и вылез. Тишина вокруг.
Весь в синяках, едва нашёл он силы,
чтоб выбраться на сушу из могилы.
К сухому месту он дополз едва.
Какая радость: сухо и трава.
А капсула совсем ушла под воду.
Лишь булькнуло. Затем пропал и след.
Деревья, покореженные сходу,
других следов его «полёта» нет.
Над лугом насекомые носились.
Из леса вой и стоны доносились.
А в голове стоял туман такой,
что мысли вязли в темноте густой
Язон преодолел оцепененье.
И про аптечку вспомнил в тот же миг.
Она ему поможет без сомненья.
Он к выручке её уже привык.
Он снял её, к руке приставил смело.
Укол, другой. Там, что-то загудело.
Сработало устройство. Помогло:
и головокружение прошло,
способность мыслить снова появилась,
исчезли боли в рёбрах и спине.
Но, тотчас же, в сознанье проявилось,
пришедшее непрошено извне,
то чувство одиночества и страха,
сознание бессмысленного краха:
Один без крова, пищи и друзей,
больная жертва собственных затей!
«О, нет, Язон! Немедленно заткнуться!
Эмоциям своим не уступай!–
сказал он вслух.- Пора к беде вернуться.
Освоить нужно этот дикий край»!
Но голос в пустоте звучал так жалко.
От лозунга ни холодно, ни жарко.
И ярость навалилась на него.
Прилив её объял его всего.
Язон орал и кулаком грозился,
планету, ненавидя и людей,
из-за которых здесь он очутился,
невыносимых в тупости своей.
И это помогло вернуться к жизни,
взглянуть на страх душевный с укоризной.
Не так уж плохо было тут сидеть.
А если лечь и на небо глядеть,
двойное тяготенье забывалось,
на солнце испарялся липкий страх,
из тела отдых прогонял усталость.
Он произнес с улыбкой на устах:
«Пока есть жизнь, надежда остаётся –
ко мне лицом фортуна повернётся»!
«Банально, но скажу вам, ваша честь,–
подумал он,– что в этом, что-то есть»!
Итак: актив. Потрёпан, но не умер.
Есть ссадины, но кости все целы.
Есть пистолет… Лишь мысль о нём, как зуммер,
рванула пистолет из кобуры.
Аптечка… Он её уже проверил
и мало-мальски сам в себя поверил.
Преодолев все трудности пути,
сумеет он до города дойти.
Пассив: планета Пирр с её делами:
два «Же», зверьё, погоды карусель.
Кошмар пути не выразить словами.
Почти недостижима эта цель.
Вдруг небо потемнело. Начинался
обычный дождь. Язон тотчас поднялся,
чтоб азимут засечь, пока светло.
«Ага! Туда, к горам. Мне повезло,–
подумал он, начальный путь наметив,–
Мы пролетали их. Пойду туда».
И он пошёл. Страшней всего на свете
неясная дорога в никуда!
Озябший, мокрый, до смерти уставший,
он брёл весь день по бесконечной чаще.
Спустилась ночь, а дождь всё лил и лил.
Ещё идти не оставалось сил.
Сухого места он не обнаружил.
Нигде приюта нет ему вокруг.
Лишь мокрая листва, в низинах – лужи,
шуршащего дождя немолчный звук.
Под деревом тогда Язон приткнулся.
Улёгся и калачиком свернулся.
Дрожал всем телом в полузабытье.
витая мыслью в чёрной пустоте.
Ему приснилось, что он замерзает.
К полуночи ведь дождь сменил мороз.
Почувствовал Язон, что умирает,
что до костей он на земле промёрз.
С трудом открыл глаза и убедился:
почти примёрз к земле и простудился.
Лежать хотелось. Но ведь это смерть.
И вновь Язон сказал себе: Не сметь»!
Держась рукой за ствол, пошёл по кругу.
За шагом шаг. И холод отступал.
Прикрыв глаза, не глядя на округу
побрёл к горам. Глаза же открывал
лишь падая. И, боль превозмогая,
смотрел вокруг, мучительно вставая.
Но вот и яркий солнечный рассвет
настал на самой жуткой из планет.
Вокруг белым бело. Одна тропинка,
протоптанная им, черным черна.
Как на добротном чёрно-белом снимке
уходит в лес зигзагами она.
О гладкий ствол спиною опираясь,
Язон осел на землю, упиваясь
теплом, что солнце с неба выдаёт.
Он должен жить. О, нет! Он не умрёт!
А голова Язонова кружилась,
упорный кашель горло раздирал.
И стало жарко. Всё переменилось
И свод небесный жаром обдавал.
И замелькали образы иные
Он догадался – это пневмония…
Он усмехнулся. Кровь с губы слизнул:
«Вот, доигрался: чуть не утонул,
от хищников пиррянских отбивался,
растений ядовитых, а теперь
я бестиям невидимым достался,
к истокам жизни отворил им дверь.
Ну, не беда. Найдём на них управу»!
Аптечка, как всегда, за пряжкой справа.
Рукав засучил, руку приложил.
Щелчок, жужжанье… Белый свет не мил!
Нуждается аптечка в дозаправке.
Антибиотик нужный в ней иссяк.
Её не зарядил он до отправки,
А без неё не выживешь никак.
Сорвал и отшвырнул её с рыданьем.
А за спиной свирепое рычанье!
Все мысли прочь. Бросок и поворот,
Мгновенный выстрел зверя достаёт.
Да, не напрасно он тренировался!
Пиррянской школы опыт боевой
с большим трудом тогда ему достался,
но здесь сейчас, готов принять он бой!
Сперва Язон подумал огорчённо,
что зря убил он выстрелом коронным,
корчевщиков собаку из своих,
живущих много лет уже при них.
Но, присмотревшись, понял, что зверюга
другой породы – дикая вполне.
Хоть и похожи звери друг на друга,
но этот монстр, весь в костяной броне,
крупней домашних, дикой злобой дышит
и яростью взор, угасая, пышет.
Бьёт кровь фонтаном из его груди,
но до него он хочет доползти…
А меж деревьев крались осторожно
другие силуэты тех зверей.
«Пора их расстрелять, пока возможно,–
мелькнула мысль,– тем лучше, чем скорей»!
Двух уложил. Решил, что разбегутся.
Но, нет! Покуда с ним не разберутся,
собаки от него не отойдут,
Почуяв кровь, отсюда не уйдут.
И отражал повторные атаки,
спиной, прижавшись к дереву, Язон.
А звери меж собой сцеплялись в драке.
Их жуткий визг и вой услышал он.
Язон горел, но жар его гриппозный
мешал дела оценивать серьёзно.
Расслабился. Ему на всё плевать.
Лишь выстрелит, и в полусон опять.
Под вечер он истратил все заряды.
Вот одного, что ближе, застрелил
Другой, подставил бок, почти что рядом.
Нажать на спуск Язон и поспешил.
Последовал щелчок. Совсем негромкий.
Осечка? Вновь на спуск движеньем ловким.
И вновь щелчок. Увы, пуст магазин.
Пуст патронташ. Лицом к лицу один
перед природой яростного Пирра.
Да. Верно, Пирр ему не по зубам.
Найти кончину в этой точке мира
его судьба. Ну, что ж. Ведь выбрал сам.
Глаза слипались. Страшно спать хотелось.
Зверьё вокруг изрядно осмелело.
Вблизи Язон увидел вожака.
Чудовище присело для прыжка.
И прыгнул, но, как будто бы споткнулся.
К ногам Язона рухнул на песок.
Из пасти кровь струилась, потянулся.
А в голове короткий черенок.
Два человека подошли к Язону.
Корчевщики. Язон улыбкой сонной
спасителей своих благодарит.
А дальше темнота. Он крепко спит.
Что было дальше? Пёстрые обрывки:
движение, деревья, облака.
какие-то слова и фраз отрывки,
на лбу его холодная рука.
И снова голоса и запах дыма.
Сознание пришло неуловимо.
«Ну, наконец-то! День ещё – другой
и был бы ты отправлен на покой»!
Язон, прищурясь, разглядеть пытался
лицо того, кто это говорит.
Да, это Рес! Язон не обознался!
Сам лично Рес тут перед ним стоит!
«Я здесь давно»? «Прошло уж восемь суток,–
Ответил Рес.– За этот промежуток
ты уходил из жизни восемь раз.
Удачный ход тебя от смерти спас.
И, почему меня ты не послушал,
когда я в прошлый раз тебе сказал,
что если будет аварийный случай,
чтоб у своей ракеты наших ждал.
Ведь наши люди дотемна успели
А ты погибнуть мог, на самом деле.
Одна собака, к счастью след взяла,
Но снова потеряла, не нашла.
Болота, снег и дождь, сам понимаешь…
На следующий день – в лесу стрельба.
В последнюю минуту, ты же знаешь,
удачно решена твоя судьба.
В команде, к счастью, говорун был с ними.
Увёл собак он чарами своими.
Иначе их пришлось бы перебить.
И, как потом с таким кошмаром жить»?
«Спасибо,– прошептал Язон,– Спасибо!
Без вас бы я на месте том пропал.
Собаками разорван был бы, либо
сражён был пневмонией наповал…
Выходит, ошибались вы изрядно,
когда свои лекарства безоглядно
ругали и хулили в прошлый раз.
Мне очень помогли они сейчас»!
Рес головой качал с несчастным видом.
С ним рядом Накса, несколько других.
По грустным лицам сразу было видно,
что нечто в этот час тревожит их.
Язон у них спросил: «Так в чём же дело?
Как вы спасли меня? Откройте смело.
Ведь я свою аптечку потерял»…
«Пришлось её добыть. Ты умирал,–
промолвил Рес.– И мы её добыли».
«Но, как же так? Ведь город не предаст!
Никто из горожан, вы говорили,
аптечку ни за что вам не отдаст»!
«Аптечку дал водитель транспортёра.
Он был убит без лишних разговоров.
Совет такое выполнить решил.
Я сам его безжалостно убил,–
признался Рес. Язона поразили
его слова Погиб ещё один!
Краннона, чтоб спасти его, убили!
Из-за него тот умер молодым!
И Велф погиб тогда, его спасая.
Почувствовал себя он негодяем.
Ведь погибали, чтоб его спасти
другие люди на своём пути.
Но будет ли Краннон последней жертвой?
Ведь горожане могут отомстить.
Начать, к примеру, зло и равномерно
селения корчевщиков бомбить.
«Мы это знаем,– Рес ему ответил,–
Но мы решили это на совете.
Спасти тебя – важнее дела нет.
Спасти любым путём, решил совет».
«Теперь торговле не бывать, как прежде.
Пришёл конец. Единственная связь
с галактикой, последняя надежда,
отныне и надолго прервалась!–
сказал Язон. «Лишь ты ответить можешь,– промолвил Рес,– понять ты нам поможешь
что это было? Что произошло,
куда нас в эти сутки понесло?
Подвергся город бешеной атаке.
Пробиты бреши в каменной стене.
И город отступил в процессе драки
под силой, навалившейся извне.
Космический корабль над океаном
бомбил кого-то тем же утром ранним.
Потом пошёл обратно. И тогда
ракета прилетела к нам сюда.
Из корабля ракету обстреляли.
Но от обстрела ты на ней ушёл.
Они в тебя ни разу не попали,
и до болота ты её довёл.
Тебя нашли живым. Но было видно,
что дня ты не протянешь. Очевидно,
тогда другого не было пути.
Лишь только так могли тебя спасти:
убив жестянщика, я взял аптечку,
загнав дорима, вовремя поспел.
Так объясни же нам, как подопечным,
какой ты план с полётом выносил»?
Язон прикрыл глаза. Вина давила.
Во всём признаться не хватает силы,
Ведь он угнал корабль, сгубил его
лишь только для спасенья своего!
Людей пиррянских изучил он нравы.
Открыться им опаснее всего.
Они убьют его и будут правы.
Другое беспокоило его.
Ведь если он умрёт, предельно ясно,
что жертвы и старания напрасны.
А между тем извечная война
с планетой может быть прекращена.
Все факты налицо. Теперь осталось
друг к другу хорошенько их пригнать.
Решение созрело, но усталость
мешала всё додумать и сказать.
А, между тем пирряне ждут ответа.
Но резкий стук прервал молчанье это.
Открылась дверь и комнате возник
кряжистый человек, седой старик.
«Вы, что оглохли?– рявкнул он с порога,–
Всю ночь скачу. Всю глотку надорвал!
Вот-вот начнётся! Всё зверьё в тревоге!
Я прежде здесь такого не видал!
На выход все! Идёт землетрясенье»!
Тревога и всеобщее волненье.
Воскликнул Рес: «Скажи-ка, Хананас,
В запасе сколько времени у нас»?
«Я знаю лишь одно: скорей бегите,
покуда живы – в лес и на восток!
И всё необходимое берите!
Вполне возможен огненный поток»!
И вскоре на носилках на дориме,
друзьями упакованный своими,
лежал Язон. «В чём дело?– он спросил.
«Нас Хананан сейчас предупредил
что вскоре нашу область, без сомненья,
постигнет очень страшная беда –
ужасное придёт землетрясенье,
какого не бывало никогда!
Ведь предсказатель Хананан из лучших.
Беду он чует ярче всех живущих»!
И, справившись с узлами, он исчез,
За ним и группа углубилась в лес.
Смеркалось, и закат за лесом красный
с пунцовым заревом сливался вдалеке.
И монотонный гул, ещё не ясный,
дрожал неслышно в каждом ремешке.
Пошли толчки. Доримы побежали
по мелкому болоту рысью, сами
Внезапно изменил курс Хананас.
Причина стала ясной в тот же час.
когда на Юге небо страшным жаром,
залив округу светом, налилось
и охватив огромный край пожаром,
со страшным громом словно взорвалось!
И камни раскалённые летели
и падали на лес. Но не горели
леса вокруг. Вчерашний дождь их спас.
А пепел с неба засыпает нас.
Но вот поляна. В отражённом свете
Язон увидел множество зверей.
Бегут беззвучно. Вот и не заметил
их тихий бег в лесу, в сети ветвей.
Среди домашних дикие собаки
в лесу мелькают. Тихо и без драки
большие звери, мелкие бегут.
Подчас, большие на спине несут,
вцепившихся в их шерсть, зверюшек малых.
Несут, как будто было так всегда,
оттуда, где угроза всех застала.
Зверей сплотила общая беда.
Над головой летающие твари
Проносятся то стайками, то в паре.
В борьбе за жизнь объединился Пирр.
Всему живому нужен прочный мир.
Носилки неудобные скрипели.
Язон на них мостился и страдал.
Поток зверей. Вот птицы пролетели.
Когда всему конец? Он так устал.
Бесшумный бег зверей… его причина…
Глубокий смысл несла в себе картина
всего, что видел раненый Язон.
И вдруг прозрел! Сел на носилках он.
«Случилось, что-то?– Рес к нему подъехал.
«Нет,– гоним дальше! Выбраться живьём
нам нужно покорее. Ключ к успеху
услышишь в предложении моём.
Я знаю, как войну забыть навеки
и, как помочь на Пирре человеку!
Есть способ, как народу счастье дать,
чтоб перестал вне общества страдать»!